Счастливая семья – основа благополучного общества

Доказательством настоящей любви являются конкретные поступки. Именно они придают силу этому чувству, которое объединяет семью Добровольских из Москвы. У них четверо своих детей, один усыновленный и трое приемных. 7 мальчиков и 1 девочка. Николаю – 17 лет, он студент колледжа; Леониду - 15 лет; Косте – 13; Свете –13; Сереже – 9, Никите – 9; Александру – 5 лет, Дмитрию – 5 лет. О том, как им живется, мы попросили рассказать маму – Анастасию.

– Анастасия, где Вы нашли такого мужа? Современные мужчины своих детей не хотят воспитывать, а Ваш стал отцом 4 чужим ребятишкам.
– Мой муж Павел – обычный замечательный мужчина. Мы оба москвичи, одноклассники. Отношения наши зародились еще в школе, в 9-м классе. В это время «гремели» супруги Никитины из Болшево, вышли их книги «Мы и наши дети», «Мы, наши дети и внуки». Наверное, мы тогда и заразились идеей большой семьи. Вторым этапом стало посещение Стокгольма в 1989 году, в 20 лет. Меня тогда поразило, что 3-4 ребенка в семьях шведов – это норма. Тогда, наверное, и сформировалось нормальное отношение к возможности иметь нескольких детей. Но, честно говоря, думали о 4-5. Кстати, не соглашусь, что мужчины не хотят воспитывать детей. Не женщины ли отодвинули их от этого?

– Какие моменты Вы считаете самыми трудными, а какие – самыми счастливыми в своей семейной жизни? Знаете ли Вы, что такое отчаяние и как спасали себя от него? Кто и как в семье разряжает обстановку, если возникает напряженность? 
– Самые трудные – когда не чувствую поддержку от членов семьи: мужа и старших детей. Счастливые – когда вижу сияние в глазах их, когда обнаруживаются такие их черты, о которых я могла только мечтать.
Что такое отчаяние, знаю очень хорошо. Спасаюсь действием – начинаю механически что-либо делать по дому, перекрашивать стены, делать перестановку в комнатах.
Или позволяю себе утонуть в этом отчаянии, не выходя во внешний мир. Отчаяние рано или поздно переполняет меня и выталкивает на поверхность, возвращает в жизнь. 
– Дети для Вас это: миссия, мироощущение, потребность, реализация материнского потенциала? 
– Для меня – мироощущение. А миссия скорее относится к моей работе с посторонними детьми и родителями – передать мое мироощущение, сделать свой вклад в гуманизацию отношения к детям в нашей стране. 
– Во что оценивает государство Ваш труд? 
– 3750 рублей в месяц – зарплата за приемного ребенка. Имея троих приемных, устроиться на работу невозможно – много времени уходит на лечение, на дополнительные занятия – дети, как правило, очень запущенные во всех отношениях.

– В чем разница между приемными и усыновленными детьми? 
– В юридическом отношении. Государство вовсе не помогает усыновленным. Никаких выплат и льгот, кроме обычных «детских» 300 рублей в месяц. Приемные дети пользуются льготами, и выплаты им составляют по 11 –15 тыс. руб. в месяц.
– Что можно посоветовать родителям, желающим стать на Ваш путь создания большой семьи?
– Когда мне задают этот вопрос, я всегда говорю: сначала подумайте, готовы ли вы стать социально исключенными? Именно так я себя и ощущаю – ни квартир удобных, ни машин комфортных и от людей только полюсные реакции – либо восторги, либо презрение. К сожалению, можно только мечтать о том, чтобы к таким семьям относились как к норме. Просто как к варианту выбора двух взрослых людей. Вот и Вас привлекла для интервью наша больша-а-ая семья. 
– Несмотря на Вашу загруженность семейными делами, Вы создали Школу приемных родителей. Сколько в ней «учеников», чему они учатся, в каких случаях к Вам обращаются? 
– Помещение нам выделил муниципалитет «Южное Бутово», в котором работают неравнодушные люди, понимающие, как важна подготовка будущих родителей. На курсе, который длится 2,5-3 месяца, проходят подготовку 4 - 5 семей. Больше, к сожалению, не вмещает помещение. Занятия проводят медик, юрист, психологи, дизайнер детских интерьеров. Кстати, дизайнер – это я. 
– Как Вы думаете, Анастасия, почему в США наличие приемных детей – едва ли не норма жизни? 
– Думаю, что там более здоровое общество – более правовое, более гражданское. И это не только в США, но и на Западе в целом.

– А почему, как Вы думаете, у нас при критической ситуации с демографией нет тенденции увеличения семей за счет того же усыновления? Ведь российская душа всегда отличалась своей широтой и милосердием.
– У нас в стране вообще сейчас семья в кризисе, к тому же существует масса мифов о дороговизне выращивания детей, образование и медицина становятся все более платными. Средний уровень жизни еще далеко не европейский. Но главное, народ привык к патернализму – за него подумают, о нем позаботятся – родная партия, государство... Многие люди просто не представляют всей проблематики сиротства: иждивенчество выпускников детдомов, возрастающее их количество… А те, кто столкнулся с этим, кто вошел в тему, те либо берут детей, либо начинают помогать тем, кто их берет. И сейчас совершенно отчетливо прослеживается тенденция моды на приемных детей: «звезды» усыновляют, обеспеченные люди. Мне лично беспокойно другое – на волне эмоций люди берут себе детей, а потом, столкнувшись с трудностями в адаптации детей в семье, либо отказываются, либо, если совестливы, тихо мучаются внутри семьи. Мал еще ресурс помощи, мало психологов, которые бы разбирались в теме. Мало хороших правдивых публикаций на эту тему… 

Елена Саркисова