«Отдельными разоблачениями коррупцию искоренить невозможно»
- То, что коррупция пронизывает многие сферы деятельности в нашей стране — не секрет. Но о масштабах бедствия можно только догадываться. Иногда, правда, всплывают какие-то громкие суммы, которые «теряются» из-за откатов, время от времени устраиваются показательные процессы — но потом снова все утихает… И все же — обладает ли кто-то реальной картиной в этой сфере?
— Все, что происходит сейчас, можно уже назвать «скупкой государства». Вы правильно сказали — «показательные». Власть показывает нам, что она не бездействует. Но, во-первых, в такой сложной деятельности нужна системность, а не разовые акции. Начали процесс, вскрылись какие-то факты, названы огромные суммы, украденные у государства, — покажите людям все от и до: как идет следствие, куда, на что ушли эти деньги, как они будут возвращаться, как будет наказан преступник. Люди задают простые, логичные вопросы, ответов на которые не получают. Системный подход предполагает решение по всей цепочке.
Когда проблема волнует всю страну, граждане должны вовлекаться в ее решение. Общество действительно в силах влиять на ситуацию. В моей практике множество случаев, когда нам удавалось добиться реальных результатов. Вот совсем недавно, к примеру, ко мне обратились жители нескольких домов на ул. Сходненской с жалобами на полный беспредел в сфере ЖКХ, на мошенничество со стороны управляющей компании. Это очень долгая история. Обманутые вкладчики, они 10 лет боролись за свои права, в результате руководитель строительной компании был приговорен к сроку. Но он сумел поставить в управляющую компанию своих людей. Эта компания не платила поставщикам, у нее накопились миллионные долги. Теперь она требует деньги с жильцов, чтобы за их счет покрыть задолженность, идет сильнейший прессинг. Мы сняли ролик с этой историей, разместили его на сайте радиостанции «Эхо Москвы», взяли этот вопрос под контроль и намерены обратиться в прокуратуру. Надеюсь, что у нас получится. Это лишь один из множества эпизодов. Мы знаем, сколько денег выводят управляющие компании через те же оффшорные зоны. Важно, чтобы камень покатился, чтобы появились первые ростки.
- У Вас есть реальный рецепт, как изменить ситуацию?
— Да, есть. Он одинаков для любой страны, эффективен и для России. Первые шаги очень просты. Нужно запретить семейственность во власти. Сегодня 25-летние молодые люди, сыновья и племянники известных политических деятелей, возглавляют банки с государственным участием, инвестиционные компании, государственные корпорации. А самые богатые женщины в мире — жены российских чиновников. Есть очень интересный опыт в Москве. Комитет по конкурентной политике ведет отбор сотрудников в конкурсные комиссии с помощью полиграфа, и 40% кандидатов отсеивается из-за профнепригодности и неподходящего набора личностных качеств. Этот опыт вполне можно перенести и на различные структуры госвласти. Почему у нас на должности, связанные с принятием решений по распределению финансовых потоков, другим стратегическим задачам, берут людей, которые уже где-то проявили себя негативно? Не редкость и такие ситуации, когда даже после заведения уголовного дела человека с легкостью поднимают по социальному лифту. Знаете, в начале 1990-х годов, когда я работала на одном из крупнейших авиационных предприятий России, проходила учебу в США. Практика была на разных предприятиях. И меня потрясла следующая вещь: сезонные рабочие перед приемом на работу проходили очень серьезные тесты — причем не только профессиональные, но и личностные. Работодателя интересовало, к какому психологическому типу относится кандидат, его готовность работать в команде, его склонности. Характеристики с прежних мест работы, рекомендации — все имеет значение. И это речь идет о сезонном рабочем, которого берут на три-четыре месяца!
В России первые лица категорически не должны подбирать себе кадры из ближнего круга по принципу удобства и степени лояльности. Важнейшими критериями должны стать профессионализм и порядочность. Причем верхний уровень должен начать с себя. А уже затем — грамотно выстроенная кадровая политика, искоренение семейственности и т. д. Дальше. Не менее важный фактор — неотвратимость наказания. Не должно быть неподсудных людей, невзирая на статус и должности. Сейчас же укравшего курицу немедленно посадят в тюрьму, а похитившего десятки миллионов рублей оставят под домашним арестом.
К нашему законодательству вообще очень много вопросов. Законы в стране рамочные, а раз они рамочные — их выполнить нельзя. И это прямой путь к коррупционным схемам. Разве может закон содержать выражения «как правило», «может быть» и тому подобные? Вот они — коррупционные ловушки! В экономике должны быть законы прямого действия. И ответственность за невыполнение закона должна быть неотвратима. Возьмите любой наш закон — что вы найдете в конце, там, где идет речь об ответственности за невыполнение?
Вы прочтете, что ответственность наступает в соответствии с законами Российской Федерации, законами субъектов Российской Федерации. И пойдите найдите эти законы в тысячах законодательных актов.
- Законодательство в последние годы «потеплело» к преступникам в экономической сфере…
— Да, это так. Нередко за огромные украденные из бюджета суммы дают условные сроки. Но тут все очень индивидуально — кого-то «прощают», кого-то сажают, а чьи-то дела вдруг возвращают из небытия — вроде бы давно забытые, и суммы там фигурируют смешные. Но если человек в какой-то момент встает на сторону оппозиции к власти — дело может быть быстро поднято вновь, задействуют и нужные СМИ по организации соответствующего общественного мнения.
- Но ведь это уже политика, а не экономика?
— А в России экономика очень политизирована, и она тут же уходит на второй план, если затронуты политические интересы. В принципе, я думаю, что и тех громких процессов, что сейчас происходят, могло бы не быть, но по каким-то причинам было решено вынести сор из избы. И это своего рода сигнал. Раз коррупционные скандалы стали достоянием общественности — значит, руководство страны в этом заинтересовано, значит, и оно обеспокоено происходящим. Я думаю, что это не просто посыл определенным кругам, а действительно свидетельство глубочайшего беспокойства. История показывает — в России недовольство копится долго, но затем может последовать такой взрыв, что мало никому не покажется.
- Не так давно руководством страны поставлена задача — к 2020 году добиться увеличения сектора малого бизнеса, число занятого в нем населения должно достичь 50%. На Ваш взгляд — это реально? И какие факторы тормозят сегодня развитие малого предпринимательства?
— Да, задача поставлена. Но если посмотреть на те шаги, которые были предприняты в последнее время, — она кажется не просто невыполнимой, а, скорее, абсурдной. Все, что связано с налогообложением, с увеличением платежей в социальные фонды, с отъемом помещений, ликвидацией льгот — в первую очередь я имею в виду ситуацию в Москве, — вызывает недоумение. У меня впечатление, что малый бизнес вообще выводят за скобки. Власть поддерживает крупных игроков, а малый бизнес загибается, закрывается большое количество МП. Все ограничивается декларациями и разовыми выделениями грантовых субсидий. Это же капля в море. Малому бизнесу нужны помещения, причем на каких-то льготных условиях, не с запредельными платежами за аренду. Находила Москва такие возможности в течение стольких лет? Находила. Значит, это реально? И малый бизнес действительно развивался. Нам говорят — это неравные условия. Ну, тут просто надо разобраться с приоритетами. Нам нужен малый бизнес? Нам нужна занятость в 25 млн рабочих мест?
Малый бизнес создает основную занятость. Значит, нужны и реальные меры поддержки, а не одни лишь декларации.
Особо хочется сказать о производственном и научном малом бизнесе. Сегодня его доля в общероссийском малом бизнесе исчезающе мала — не более 4%. А ведь это самые гибкие формы развития малого предпринимательства. Вся инновационная деятельность ведется именно там. Малый бизнес несет огромные нагрузки, помимо налоговых и социальных. Количество проверяющих инс танций тоже не сильно уменьшилось — коррупционная составляющая по-прежнему велика. И множество представителей правоохранительных органов и чиновников живет на эти поборы. Нужно прямо сейчас выстраивать всю цепочку действий, всю линейку инструментов, которые будут нацелены на решение этой задачи. Пока нет системной работы, нет и не будет никаких позитивных изменений.
- Сейчас одна из самых обсуждаемых проблем — это вопрос сиротства. Как лично Вы относитесь к принятию «Закона Димы Яковлева»? В связи с его принятием много говорится и о коррупции в области усыновления. Можете ли Вы это прокомментировать?
— Для начала скажу, что я большой противник этого закона. Во-первых, он реально нарушает права человека. Кто спорит — конечно, в идеале дети должны оставаться на Родине. Но сначала должны быть созданы условия для нормальной, достойной жизни — для всех, в том числе и инвалидов. И нельзя, категорически нельзя использовать детей в политических целях! Что касается коррупции в сфере усыновления — безусловно, она есть. Но я бы, скорее, обратила внимание на другое. Речь надо вести о коррупции в самих детских домах. Там перемалываются очень большие бюджетные деньги! В Москве на содержание одного воспитанника детского дома выделяется больше 70 тысяч
рублей в месяц. Во многих учреждениях — не буду утверждать, что во всех — до ребенка доходит лишь 10–12% от этой суммы. Сколько из них идет непосредственно на ребенка? Это вопрос к Государственной думе, которая должна осуществлять парламентский контроль. Именно депутаты обязаны инициировать проверки, которые выявят, что на самом деле творится в таких домах. Почему у нас дети, воспитывающиеся в интернатных учреждениях, выходят совершенно неподготовленными к жизни, не социализированными, почему такое огромное количество детей попадает в тюрьмы, гибнет, становится жертвами мошенников?
А что ждет после выпуска детейинвалидов? Дом престарелых. Представьте, 18 лет — и уже в интернате для стариков. Это же страшно — то, что сейчас творится. Как можно было запретить усыновление таких детей? К тому же процедура усыновления была настолько забюрократизирована, что становилась мучением и для желающих стать родителями россиян. Сейчас ее пытаются упростить, родителям планируют выплачивать довольно солидные суммы… И тут тоже все не так просто, поскольку практически каждый случай требует индивидуального подхода. Кто-то честно воспитает ребенка, и все будет здорово. Почему бы и не помочь им финансово? Но я не сомневаюсь, что найдутся люди, которые пойдут на усыновление только из-за денег, потому что 100 тысяч рублей — для многих жителей регионов это и сегодня огромная сумма. Возьмут и будут держать на цепи в собачьей будке — а такие случаи тоже бывали. Кто это проверит?
- Служба опеки, я полагаю?
— Это вообще отдельный вопрос. Во-первых, Служба опеки и попечительства весьма немногочисленна. Несколько тысяч человек на всю Россию. До каждого они просто не дойдут. Вовторых, сейчас готовится Закон о социальном патронате. Я видела проект этого закона — он, честно скажу, вызывает большие сомнения. Должны появиться службы, которые будут пристально следить за тем, как взрослые исполняют
свой родительский долг — насколько комфортно ребенку в семье, чем его кормят и прочее, причем речь идет не только об усыновленных, но и родных детях. Создатели законопроекта уверяют, он создан для поддержки неблагополучных семей. Но о какой поддержке может идти речь, если в бюджете заложены средства только на зарплату сотрудников и транспортные расходы? Какую реальную поддержку они смогут оказать? То есть все сведется к изъятию детей из семей в детские дома. Да, на содержание ребенка в детских домах заложены немалые суммы. Но почему нельзя оказать эту помощь, создав нормальные условия для проживания в семье?
Вот один из случаев в моей практике. Деревенская женщина, работает, одна воспитывает четверых детей. Обратилась за помощью к местной власти — нет денег на ремонт крыши. Но вместо этого принимается решение забрать несовершеннолетних детей. Это нормальная ситуация?
Уверена, что в Думе есть целое лобби, заинтересованное в том, чтобы поток денег, направляемый в приюты и детские дома, не иссякал.
- Данные по ущербу, наносимому государству коррупцией, разнятся. Как лично Вы оцениваете размеры этого ущерба?
— Контрольно-ревизионное управление, Счетная палата высчитывают причиненные бюджету убытки. Но все это верхушка айсберга. Сумма в триллион рублей, озвученная Дмитрием Медведевым, теряющаяся на госзаказах и госпоставках, — это только то, что стало известно. На самом деле эти суммы, конечно, гораздо больше. Весь объем государственного заказа и госпоставок — это 6 триллионов рублей в год плюс 7 триллионов тратят государственные корпорации. Премьер сказал, что в «дым» ушел триллион. Но реальная цифра, я думаю, в 2–2,5 раза больше. Госзаказ и госпоставки — это вообще самая коррупционная сфера в России. Доля «откатов» также зависит от сферы деятельности. Негласно — это 10%, но в разных отраслях ситуация
складывается по-разному. В дорожном строительстве «откаты» могут доходить до 60%, а случается, достигают и 90%. Самые коррупционно емкие отрасли — дорожное строительство и ремонт дорог, капитальное строительство.
При этом, по данным экспертов Правительства РФ, сокращение уровня непрозрачности в среднем всего на один пункт коррелирует с увеличением среднегодового валового внутреннего продукта на душу населения на 986 долларов США, прямых иностранных инвестиций по отношению к валовому внутреннему продукту — на 1% и сокращением инфляции на 0,46%.
Резюмируя все сказанное, скажу еще раз — ситуация действительно катастрофическая. Вертикаль взяток построена и эффективно работает — снизу доверху, до очень высокого уровня. Эту схему не сломать отдельными разоблачениями. Ее нужно сломать как систему.
Оставьте свой комментарий: