Музей – не «тихая заводь», а срез времен

Государственная Третьяковская галерея – не просто музей. Жить в России и не увидеть сокровищ Третьяковки – это еще надо умудриться. Правда, даже не все москвичи помнят, что музей – это не только постоянная экспозиция в Лаврушинском переулке, но и великолепное собрание на Крымском Валу. Генеральный директор Третьяковской галереи Ирина Лебедева, первая женщина-руководитель в истории знаменитого музея, надеется, что возрождающийся интерес к российскому искусству изменит ситуацию, и обе площадки знаменитой галереи станут притягательны для всех, кому дороги история и культура нашей страны.

- Ирина Владимировна, как получилось, что работа в музее стала делом всей Вашей жизни?
- Наверное, во многом это влияние моего отца. В силу разных обстоятельств папа стал военным, хотя по складу своего характера был скорее гуманитарий - очень любил историю, живопись, мы часто ходили с ним в музеи. Он очень многое знал, и рассказывал мне об истории, о каких-то конкретных деталях, событиях. Конечно, все это оказало на меня большое влияние, и стало одной из причин того, что я увлеклась историей искусства. Но, я думаю, это далеко не единственная причина того, что музейная работа стала для меня и профессией, и главным делом жизни. Многих детей родители водят по музеям, но если нет потребности души, то этот интерес может в лучшем случае перерасти в увлечение, никак не связанное с профессиональной деятельностью. Для меня искусство значило гораздо больше. И я довольно рано поняла, чем мне хотелось бы заниматься. Поступила в Санкт-Петербургский государственный университет на вечернее отделение исторического факультета, училась на кафедре истории искусств. Параллельно сразу, с первого курса, начала работать в Государственном русском музее. Это было непросто, но дало бесценный опыт. Сейчас мало говорится о том, насколько престижно быть настоящим профессионалом. Ценность профессионализма нивелируется. Раньше попасть на работу в музей для выпускников истфака было пределом мечтаний, а сейчас многие получают образование «для себя», потому что это престижно – и не более того. Престижно также получать большую зарплату, поэтому доминируют разговоры о деньгах.
Все это приводит к тому, что и в нашем музее, и в других организациях складывается такая ситуация, когда старшее поколение, обладающее большим опытом, уже уходит, а молодежь, выросшая в постперестроечное время, имеет совершенно иные ориентиры. И не для всех очевидно, что каждый должен привнести что-то новое, что-то свое, получить какой-то результат от своей работы.
- Вы проработали в Третьяковской галерее много лет, прежде чем возглавить музей. С момента Вашего назначения прошло уже больше года – с какими трудностями Вы столкнулись за это время? 
- Так получилось, что я работала только в двух крупнейших музеях русского искусства нашей страны. Сначала – в Санкт-Петербурге, в Государственном Русском музее, а потом, когда после окончания университета, вышла замуж и переехала в Москву, начала работать в Третьяковской галерее. Это было 25 лет назад, в 1985 году. За это время я прошла последовательно все ступени, все должности – от младшего научного сотрудника до генерального директора. И такое последовательное движение, конечно, дало мне очень многое. Всю музейную жизнь в Третьяковской галерее я знаю, что называется, от и до, знаю все сферы деятельности, для меня нет здесь каких-то закрытых, неизвестных тем. Относительно новой областью, которой пришлось заниматься в качестве руководителя, было в первую очередь все, что связано с экономической и хозяйственной деятельностью, но сказать, что прежде я вообще не сталкивалась с этими проблемами, тоже нельзя. Во всем можно разобраться и с этой стороной дела я тоже справилась. 
В том, что я человек «не со стороны», были и свои плюсы, свои минусы. Плюсов, наверное, все же больше. Во-первых, я знаю все проблемы изнутри. Знаю коллектив, сильные и слабые стороны каждого, их возможности и предпочтения. Так что мне не нужно было вникать в ситуацию, заново разбираться в тонкостях и структуре. А минусы… Всегда сложно, когда человек, долгое время проработавший в коллективе, становится руководителем. Не бывает так, чтобы все позитивно восприняли такие перемены. Когда бывший сотрудник выступает в новом качестве, отношения перестраиваются, и это почти всегда сопровождается какими-то сложностями. Но за полтора года, которые прошли с моего назначения, ситуация стала более стабильной, самый тяжелый период позади. Сейчас уже идет нормальный рабочий процесс, мы ставим перед собой новые задачи, ищем новые формы деятельности.
- Существует давно сложившийся обывательский стереотип, что музейная работа – занятие спокойное, «непыльное», совершенно не требующее каких-то особых усилий, а музейных работников принято считать людьми, скажем, не очень современными. Что тут правда, а что – вымысел?
- Дело в том, что для большинства сотрудников музеев профессия становится формой жизни. И долго работать здесь могут только люди, которые эту форму жизни принимают. Для кого-то это уход от неприятностей, спасение от проблем жестокого мира, для кого-то - отдушина от коммерциализации, которой все больше пронизываются все сферы нашей жизни. Ведь здесь на первый план выходят другие ценности, другие отношения. Но это только одна сторона дела. 
Сегодня музей – это отнюдь не «тихая заводь», как представляется многим. Музей в современных условиях – не просто сокровищница, в которой хранятся произведения. Мы показываем, популяризируем национальное искусство и полагаем, что именно музей должен стать местом коммуникации самых разных людей, разных слоев общества и разных возрастных категорий, потому что искусство границ не имеет.
К сожалению, сегодня нам приходится конкурировать с торговыми центрами, которые в последнее время все чаще становятся местом проведения досуга – люди семьями отправляются туда на шопинг, в кино, в кафе.
Нам же хочется, чтобы родители с детьми не ограничивали себя только фастфудом и шопингом. Поэтому мы реализуем самые разные проекты, с помощью которых пытаемся заинтересовать людей, увлечь их, чтобы им захотелось придти к нам, увидеть подлинные шедевры. Проводим экскурсии, лекции, выставки. В рамках действующих выставок создаем креативные комплексные проекты, включающие образовательные программы, концерты, специальные занятия. В этом году у нас прошло около 40 больших и маленьких выставок и спецпроектов. Поверьте, это огромный труд, требующей большой отдачи от всех сотрудников. Но мы ставим себе глобальные задачи - представлять разные виды искусства и радовать людей с самыми разными пристрастиями и интересами.
Работа в музее сегодня требует большей динамичности, энергии и самоотдачи. Так что обывательские стереотипы не работают. Правда, надо отметить, что интенсивность музейной жизни возросла в несколько раз, а зарплаты – нет. И это, увы, тоже большая проблема.
- У Третьяковской галереи два крупнейших комплекса – на Крымском Валу и в Лаврушинском переулке. Но до сих пор для многих россиян Третьяковка – это только Лаврушинский. Почему так происходит? 
- Когда я пришла работать в Третьяковскую галерею в 1985 году, галерею закрывали на реконструкцию. И мы перевозили работы советского искусства на Крымский Вал. В этот период и произошло объединение. В той части, где сейчас на Крымском Валу находится Третьяковская галерея, прежде была картинная галерея СССР, существовавшая в некоем зачаточном виде, имевшая небольшие фонды, неразвитую структуру. Всем было очевидно, что она нежизнеспособна. Тогдашний директор Третьяковки Юрий Константинович Королев добился того, чтобы эту часть здания отдали Третьяковской галерее – он был человек масштабного мышления и умел видеть перспективу. За эти годы коллекция выросла в несколько раз, там действует постоянная экспозиция, там же находится половина фондов Третьяковской галереи, есть реставрационные мастерские – сегодня это полноценная часть нашего музея. Но нельзя сказать, что нам просто существовать на этой территории. Здесь собран очень сложный узел проблем. С Центральным домом художника мы, конечно, добрые соседи, но нам приходится работать на фоне меховых выставок, ярмарок, еще какой-то коммерческой деятельности. Мало того, к большому нашему сожалению, далеко не все и сегодня понимают, что на Крымском Валу располагается половина фондов Третьяковской галереи и 42 зала постоянной экспозиции искусства 20 века. Что бы мы ни говорили, ни писали, нас все равно часто именуют «Третьяковской галереей в ЦДХ» или просто «здание ЦДХ». За 25 лет каких только выставок мы там ни проводили, но и через четверть века нас продолжают так называть. Поэтому мы, конечно, выступаем за то, чтобы у главного национального музея страны было свое, отдельно стоящее здание - там же, рядом, и чтобы все понимали – это музей.
- А публика, посещающая галерею в Лаврушинском, отличается от посетителей музея на Крымском Валу?
- Отличается, и очень существенно. В Лаврушинский приходят, прежде всего, иностранцы, для которых Третьяковская галерея входит в некий ритуальный набор наравне с Кремлем и Красной площадью, а также и приезжие россияне. Много школьников. Москвичи ходят реже. И это очень досадно. На вопрос: «Почему?» - часто можно услышать странный ответ - «Я там уже был». А был, как правило, в детстве, на экскурсии с классом. Но если человек попадает сюда вновь – пусть даже случайно, за компанию, - он, как правило, заново открывает для себя галерею. Ходит по залам, изумляясь, - насколько здесь интересно. 
На Крымский Вал ходит другая публика – много одиночных посетителей-иностранцев, которые интересуются русским искусством 20 века. Они хотят увидеть знаменитый «Черный квадрат» Казимира Малевича, увидеть работы Кандинского, российский соцреализм. Ходят и москвичи, которые любят посещать интересные выставки. Поэтому мы даже планируем продлить время работы выставок по вечерам. Уже сейчас мы во время успешных выставок продлеваем время работы, ввели «Четверги допоздна» - для того, чтобы люди могли успеть придти в музей после работы.
К примеру, сейчас у нас проходит выставка Левитана, причем проходит с большим успехом. То, что она будет популярна, было прогнозируемо, но что настолько – явилось для нас приятной неожиданностью. Мы изучаем, чем вызван такой успех, читаем все отзывы, интересуемся, как оценивают нашу работу, какие пожелания высказывают. Причем среди посетивших выставку очень много молодых людей, и нам интересно, чем объясняется притягательность творчества художника для молодежи. Какое-то время назад у молодых был всплеск интереса к актуальному искусству, этот интерес есть и сейчас, он связан с использованием новых технологий, с развитием Интернета. Но при этом растет количество тех, кто стал интересоваться классическим искусством. Наверное, нужны исследования психологов и социологов – почему возникла эта тяга?
- Сегодня многие музеи коллекционируют современное искусство, есть даже одноименный музей. Как Вы для себя определяете «особость» Третьяковки среди всех остальных музеев и галерей?
- Музей современного искусства в его нынешнем виде – это музей, ориентированный на показ произведений, созданных новым художественным языком. Наша задача как главного национального музея страны в другом. Мы создали экспозицию на Крымском Валу так, что в ней присутствуют и авангард, и соцреализм, и тот пласт искусства, который вобрал творчество художников времен тоталитарного режима, отражающее «уход в себя» и создаваемое «для себя», есть и «шестидесятники», и актуальное искусство. Мы стремимся собрать и показать все самое интересное, яркое в нашем искусстве. Вслед за Павлом Третьяковым мы собираем все самое значимое в творчестве наших современников. Было время, когда мы не имели права приобретать новые произведения художников «неофициального искусства», даже в дар – и все равно мы позднее постарались восполнить этот пробел. Художники сами дарили и дарят нам свои картины, и мы чрезвычайно благодарны им за это. Что-то галерея приобретает на те средства (пусть небольшие), которыми мы располагаем. Как бы то ни было, коллекция сформировалась, и она получилась интересной и достаточно полной. 
Недавно, во время визита Арнольда Шварценеггера, посетившего галерею, я сказала ему, что мы не только храним, но и показываем русское искусство за тысячу лет, начиная от иконописи и до сегодняшнего дня. На него как американца – а мы знаем, что это нация с гораздо более короткой историей – это произвело огромное впечатление. Третьяковская галерея – это действительно уникальный музей.
- Какие задачи Вы как руководитель одного из крупнейших музеев страны ставите перед собой и своими сотрудниками?
- Как крупнейший национальный столичный музей мы должны отвечать на самые разные запросы общества. Мы не можем делать только то, что эффектно, что привлекает публику, позволяет заработать средства и попасть в какие-то рейтинги. Мы должны формировать самые разные выставочные проекты. Сегодня мы делаем специальные небольшие выставки из собственных фондов музея и показываем их в рамках цикла «Третьяковская галерея открывает свои запасники», готовим серьезные выставочные проекты в России, и за рубежом.
- Каков на сегодняшний день объем этих запасников?
- У нас около 160 тысяч произведений. Это и графика, и живопись, и скульптура, и новейшие течения. Мы постоянно работаем над систематизацией и научным изучением хранящихся у нас произведений. Третьяковская галерея выпустила уже 15 томов академического каталога собрания – это очень большая, трудоемкая и кропотливая работа по публикации коллекции, в которой дается и биография художников, и описание произведений, архивные и научные сведения. Изданы тома по живописи 18 и 19 веков, первой половине 20 века, по всем скульптурным работам. Два тома посвящены графике. И эта работа продолжается. Сейчас у нас вышел новый том, посвященный древнерусским лицевым рукописям.
- Какой период и направление в искусстве импонируют лично Вам?
- Мне многое нравится и многое дорого. Так получилось, что я долгие годы занималась научными исследованиями живописи первой половины 20 века, писала научные статьи, готовила каталоги, выставки, экспозиции, поэтому лучше знаю этот период. Но это не значит, что мне не интересны другие периоды и направления. И все же русский авангард первой половины 20 века – это то, что мне ближе.
- Чем в ближайшее время порадует нас Третьяковка?
- 15 марта на Крымском Валу открывается выставка «Александр Лабас. На скорости XX века». На выставке, приуроченной к 110-летию со дня рождения мастера, будет представлена живопись и графика Александра Лабаса, которого называют одним из самых романтичных живописцев советского времени. 
А в Инженерном корпусе 15 апреля откроется выставка «Братья А.П.и С.П.Ткачевы».
Это ретроспективная выставка братьев Алексея и Сергея Ткачевых, классиков советского искусства, продолжающих традиции русской реалистической школы. В экспозицию будет включено около 100 произведений из фондов Галереи и мастерской художников.
Там же до 27 марта можно посетить выставку «Елизавета Петровна и Москва».
Для нас эта выставка не совсем типична, поскольку она художественно-культурологическая. Нам хотелось полнее отразить ту эпоху, поэтому мы представили на ней самый разный материал из различных музеев, в том числе – интересные исторические предметы. Открылась выставка, посвященная великому иконописцу и гениальному художнику Андрею Рублеву, которому в этом году исполняется 650 лет (хотя эта дата, конечно, довольно условна).
В этом году у нас будет реализован крупнейший проект «Святая Русь» - вариант этой экспозиции был показан в рамках российско-французского проекта в Лувре.
Когда наш президент был на открытии выставки в Париже, он высоко оценил экспозицию. Тогда же было принято решение об ее организации в Москве и Санкт-Петербурге. Конечно, мы хотим, чтобы это великолепие увидели и россияне, поэтому представим ее в большом зале галереи на Крымском Валу. Принцип показа и концепция будут несколько изменены, но состав останется прежним. Просто французский вариант рассчитан на первое знакомство с нашей историей и развитием культуры древней Руси. А для нас Святая Русь – более образное, глубокое понятие. Эта выставка откроется 24 мая, в день Кирилла и Мефодия. Во второй половине года в этом же зале мы откроем выставку работ Николая Ге. Это интереснейший художник, и мы надеемся раскрыть некоторые темы его творчества, которые интересны и актуальны сегодня.

Ольга Ирзун,
Ирина Овечкина