Два дара - один мир

В мастерской, где нас принимали, не было дорогих ковров и евроремонта. Обычный цокольный этаж обычного московского дома. Но каждая вещь здесь была «с изюминкой» – австрийский рояль XIX века, иконы, кованый сундук, старые комоды… И множество картин на стенах. Маленькая Соня сразу объяснила: «Это мамины работы, а это – папины». Но, честно говоря, даже без пояснений картины Леонида Эппле несложно отличить от работ его жены – Ольги Волгиной-Эппле.
С семьей художников, пригласивших их на свою выставку, они дружили давно. Но – каждый по отдельности. На выставке и познакомились. Леонид предложил встретиться, Ольга согласилась. За первой встречей была вторая, потом третья… Гуляли, ходили на выставки.
У каждого из них была своя история. Он - уже сложившийся художник, за плечами Строгановка, персональные выставки, известность за рубежом.
Она – только начинала. У каждого свой взгляд, свой стиль и свой мир. Взгляды и стили оба оставили при себе, но мир создали новый – один на двоих.
Год спустя в этом мире их стало трое. Они не загадывали – мальчик или девочка – просто были благодарны Богу за ребенка. Оля даже расстроилась, когда после УЗИ врач сказал ей: «Вы знаете, у вас будет барышня». Было немного жаль, что тайна раскрыта раньше времени. Но барышня родилась прелестная. Назвали Соней. Через два года у Сони появилась сестра Женечка.
Дачные радости
Детям нужен свежий воздух. Напряглись, и четыре года назад купили дачу в Тарусе. Как сами говорят – успели вскочить на приступку последнего вагона. Сейчас бы уже не потянули – за последние годы цены на дачные участки там очень выросли. Этот город связан с именем Рериха, с семьей Цветаевых. Кстати, Леонид был знаком с сестрой Марины Цветаевой Анастасией, его приятель работал у нее литературным секретарем. Портрет Анастасии Ивановны он подарил Тарусскому музею (еще одну свою работу – московскому цветаевскому музею в Борисоглебском переулке). Тарусу сегодня называют «русским Барбизоном» (Барбизон – небольшой французский городок, где в XIX веке обосновалась колония художников, писателей и поэтов). А еще – подмосковным Коктебелем. Та же публика, что гуляла у литфондовских дач на морском побережье, теперь съезжается летом на берег Оки. Дачное общение, более простое и душевное, не предполагает городской чопорности. Писатели, художники, музыканты ходят друг к другу в гости, подолгу сидят в столовой «Ока» и, глядя, как идут пароходы по реке, попивают чай-пиво, разговаривают о смысле жизни. Устраивают выставки, благотворительные аукционы своих работ. В этом году пройдет уже второй аукцион «Дар участия». Все средства, вырученные от продажи работ художников и скульпторов, передают Тарусской больнице. Среди них, как и в прошлый раз, будут и картины Леонида Эппле.
Летом жизнь в Тарусе бурлит вовсю – здесь сохранилась традиция домашних театрализованных представлений. У соседей по даче, архитекторов-артистов Поповых-Тютчевых, имеется даже сцена во дворе. Дети охотно участвуют в этих представлениях, которые часто и затеваются-то ради них. Прошлым летом Соне досталась почетная роль Моськи из известной басни Крылова. А еще – обезьянки из басни про «мартышку и очки». Женя с блеском сыграла ее отражение в зеркале. Роль самого баснописца играл глава семейства – Леонид. Оля выступила как художник-оформитель. Соня и Женя – уже опытные актрисы, выступали в храме, участвовали в рождественских представлениях.
Кроме Тарусы, семья Волгиных-Эппле летом обязательно старается выбраться к родителям Ольги в Тверскую область. В Олиной семье - все люди творческие. Брат окончил Высшую королевскую академию в Гааге, художник, работает в Берлине. Сестра занимается вышивкой икон. Мама с папой окончили полиграфический институт (как позже и она сама), по специальности оба – художники-графики. Богема, столичная «золотая молодежь» 60-х. Папа занимался иконописью, реставрировал храмы, а позже и сам принял сан. Сейчас он священник, служит в одном из приходов в Тверской области. Мама занимается вышивкой икон. Участвует в выставках. Преподает взрослым и детям искусство лицевого шитья и Закон Божий. Леонида в семье жены приняли очень тепло, он быстро стал своим и тоже полюбил новых родственников.
«Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать…»
И Ольга, и Леонид считают, что семья, как и талант, данный человеку Богом, – это главная ценность, что жить только для себя – это грех. Сегодня, по их словам, многое обесценивается, и в Европе, и в России появляется все больше людей, не желающих заводить семью. Но жить в свое удовольствие – на самом деле обречь себя на одиночество, нередко за этим скрывается боязнь взять на себя ответственность за другого человека. А без этой ответственности все разрушается. Каждый из нас должен быть нужен детям, родителям, бабушкам и дедушкам. Должно быть желание видеться, разговаривать, просто подойти, взять за руку, утешить, разделить радость…
После венчания и свадьбы прошло семь лет. Девочки растут, старшей уже шесть, младшей – четыре. Соня ходит в художественную школу, обе рисуют, сочиняют стихи, танцуют. В этой семье считают, что воспитание – это сотворчество. Здесь не принято наказывать детей за проступки, а запреты сведены к минимуму и связаны в основном с тем, чтобы девчонки не навредили себе по неосторожности. Поэтому девочки получились удивительно открытые, ласковые, артистичные и вообще очень славные. Станут ли они художниками, как мама с папой, – неизвестно. Такой цели родители перед собой не ставят. Им просто хочется, чтобы они выросли хорошими людьми и получили профессию, которая будет приносить радость и сможет прокормить. А с профессией «художник» прокормить – это тоже еще надо суметь. Несколько лет назад работы Леонида пользовались спросом, многие картины покупали иностранцы, приезжавшие в Союз открывать новые имена. Его манеру, его стиль узнают. В Европу он ездил не как турист, его приглашали творческие союзы – в Данию, Швецию, Чехию, Сербию, Италию. В Мексике даже состоялась его выставка «Гвадалахара глазами русского художника». Сегодня для «некоммерческого» искусства наступили не лучшие времена. То, что распродается на набережных и площадях, – как правило, работы тиражированные, копийные, потому они и стоят недорого, и продаются легче. Профессионал со своими картинами туда вряд ли пойдет. А чтобы авторские картины захотели купить, надо, чтобы их увидел покупатель. Но участие в выставках стоит немалых денег, которые просто не получается выкроить из семейного бюджета. Несколько лет назад Леонид Эппле с другом-архитектором соорудили в Доме архитектора «дом художника» - домик из картин, с полом, стенами и потолком. Концепция этого сооружения была примерно такова: коль в стране нет нормального арт-рынка, картины художникам девать некуда, зато из них можно построить дом.
Но Ольга и Леонид – оптимисты. Пока картины ждут своего часа в запасниках мастерской, они подрабатывают, где могут: он – как реставратор, делает росписи в частных домах, консультирует как дизайнер. Ольгу тоже знают как хорошего дизайнера, кроме того, она прекрасный иллюстратор печатных изданий. Плюс преподавание в детской изостудии – но это скорее «для души», так как плата там в общем-то символическая. Еще одно Ольгино увлечение – роспись объемных стеклянных форм в технике холодного витража. Витражи потрясли ее воображение еще в детстве. Повзрослев, она увидела соборы Парижа с их чудесными витражами. Попробовала сделать что-то сама. Получилось! Пробовала еще и еще, добавляла что-то новое. Это было еще до знакомства с Леней. Позже Леонид помог устроить ей небольшую выставку в одной из московских кофеен. Эти витражные графины и вазы пользуются большим успехом в богемной среде. Друзья часто заказывают их Оле, когда хочется подарить кому-то стильный небанальный подарок. Ольга расписывала такие вазы и для Николая Караченцова, и в подарок Максиму Никулину (с цирковыми мотивами), актриса Жанна Эппле (они с Леонидом дальние родственники) тоже нередко заказывает Оле подарки для друзей…
Светло, когда ты рядом
Не хочется, чтобы у читателей сложилось какое-то пасторальное впечатление. Волгины-Эппле – нормальная семья, со своими проблемами. Как и у всех, у них случаются размолвки, но они не зацикливаются на обидах, потому что любят и уважают друг друга. Каждому важно мнение другого. Советы тоже принимаются. А другим светло рядом с ними. Поэтому у них много друзей – художников, артистов, архитекторов, музыкантов. По праздникам, когда собираются гости, в мастерской раздвигается огромный рабочий стол, к нему придвигается еще один, поменьше – яблоку упасть негде… Они любят жизнь в самых разных ее проявлениях. Ездят на рыбалку, собираются освоить горные лыжи, в мастерской хранится огромная фонотека, в которой собрана любимая музыка – от классики и хард-рока до психоделики и африканских мотивов…
Но как бы ни сложилась неделя - по воскресеньям они всей семьей идут к литургии в храм Софии, что напротив Кремля, где служит Олин дядя. Или в храм Троицы в Хохловском переулке, где давно завели знакомство с тамошним священником. Рядом с этой церковью живет и армейский друг Леонида, Сонечкин крестный.
У них множество идей и множество планов. Но пока, по словам Леонида, их «приземляет бытовая сторона жизни». Им очень хочется обзавестись собственной квартирой, потому что сейчас они живут с родственниками, а имея двоих детей (плюс собака Корица) и столь обширные, как у них, интересы, это довольно проблематично. Но есть мастерская, есть понимание и радость оттого, что они – вместе. Ольга ценит мужа за мужскую мудрость, творческую одаренность, внутреннюю гармонию, любовь к детям и великолепное чувство юмора. Для него жена (дома он зовет ее Лялей) – воплощение красоты, доброты и таланта. Оба знают, что в трудную минуту рядом всегда будет близкий человек.
Они мечтают объездить мир и показать его детям, мечтают о совместных выставках. Но есть и более глобальные мечты – например, оставить свой вслед в истории искусства. Дай Бог, чтобы так и случилось.

Подготовила Ирина Овечкина